Никита Аронов
Суйек кемеги, или Донорство по-казахски
Казахстан – одна из самых близких России стран. И по общему прошлому, и, как ни странно покажется, по крови. Русские и казахи отличаются языком, верой и разрезом глаз, но иногда подходят друг другу как доноры костного мозга. Регистр в Казахстане государственный. Он в чем-то похож на наши регистры, а в чем-то принципиально отличается. Чтобы лучше увидеть сходства и различия, главный редактор Кровь5 отправился в город Нур-Султан.
Через жалюзи пробивается утренний свет, за окном зеленеет небоскреб, из каких состоит добрая половина столицы Казахстана. В кресле невысокий мужчина лет тридцати в футболке и спортивных штанах. Очки, бородка, вид усталый.
– Поясницу сильно ломит, – извиняющимся голосом произносит он.
– Это потому, что как раз в этом месте в костях много кроветворных клеток. Сейчас соберем их – сразу лучше себя почувствуете, – с улыбкой замечает Ажар Шакенова, руководитель казахстанского Национального регистра доноров гемопоэтических стволовых клеток.
– Даже хорошо, что болит, значит, больше клеток заготовим, – подбадривает Айдос Кенжин, молодой доктор из отделения клеточных технологий.
Донора зовут Павел, он из Экибастуза, промышленного города в 300 км к востоку от Нур-Султана. Работает наладчиком горного оборудования на золотодобывающем предприятии. А в столицу приехал, чтобы поделиться костным мозгом с пациентом из России. Тот тоже взрослый мужчина, так что Павлу надо сдать 85 млн кроветворных клеток. Это много, за один день не управиться.
В вены обеих рук донора вставлены иглы (в отличие от Национального регистра доноров костного мозга имени Васи Перевощикова, здесь пока не используют мягкие катетеры). На правой, чуть ниже татуировки с языками пламени, повязка, чтобы создавать избыточное давление.
Дальше кровь пойдет по гибкому прозрачному шлангу в аферезную машину – серый аппарат на колесиках размером со старую стиралку вертикальной загрузки, а потом вернется в другую руку.
Машина универсальная, может, в зависимости от настройки, отфильтровать из крови что угодно: хоть тромбоциты, хоть мезенхимальные стволовые клетки, хоть кроветворные. Последние сегодня и нужны.
Устройство издает звук стартующей самолетной турбины. Сверху на нем закреплены четыре одноразовых емкости. В одной антикоагулянт, чтобы кровь не сворачивалась внутри машины, во второй – физраствор, в третьей – желтая, заранее взятая у Павла плазма крови, четвертая пока пуста, но именно сюда будут собираться кроветворные клетки.
– Ваша кровь прокачивается через машину, и все ненужные нам элементы возвращаются вам, – объясняет донору Ажар.
Вокруг заботливо суетится Айдос. Подкладывает Павлу под голову медицинский халат. Приподнимает один подлокотник, потом поправляет другой. Выключает обогреватель. Донору непривычно не двигать руками, он чешет подбородок о плечо. Просит еще раз подрегулировать подлокотники, чтобы удобнее было читать с телефона и углубляется в детектив. «Когда читаешь, время быстрее летит», – говорит Павел.
Фото: Чингиз Бакишев
