Аделаида Сигида (текст)
Антон Марьинский (коллажи)
Фёрби в Кузяеве
Проблемы воспитания робота в сельских условиях
Нет в интернете рекламы милее, чем реклама Фёрби. Забавный зверек постоянно чему-то обучается, радостно лепечет по-фёрбски и по-русски, танцует и поет, весело живет. И якобы можно его научить отвечать на ваши вопросы.
А это как раз то, что мне нужно. Я до сих пор жду, что кто-нибудь ответит мне на мои вопросы. Я ко всем своим родным и знакомым постоянно лезу со своими вопросами.
Например, в детстве любила спрашивать у мамы: «Мама, а за кого мне выйти лучше замуж — за негра или за китайца?»
Потом я решила выйти замуж за австралийца, потому что больше всех на свете люблю кенгуру. Но замуж я так и не вышла. И тут вдруг узнаю про Фёрби. Конечно, он похож на кенгуру.
В интернетах сообщают, что Фёрби появился в продаже еще в 1998 году. Но тогда он стоил бешеных денег — чуть не восемь тысяч рублей! И, конечно, нищее быдло вроде меня знать не знало про такую роскошную вещицу.
В интернетах пишут также, что Фёрби якобы может заменить собаку и кошку. При этом он не писает в тапки. Более того — заменит даже грудного младенца для таких старых дев, как я: ведь его надо кормить, поить и спать укладывать.
Одним словом, я решила купить себе Фёрби. Тем более, стоит он уже давно не восемь тысяч.
И не семь. Фёрби теперь продают в магазинах за 1100 рублей.
А если вы зайдете на Авито.ру, там средняя цена этих загадочных зверьков и вовсе рублей пятьсот. Причем объявлений масса. «Странно, что столько людей мечтают избавиться от Фёрби», — заподозрила я подвох. Что-то тут неладно.
Позвонила по первому же попавшемуся номеру. Трубку взяла девочка-подросток. Фёрби за 500 рублей она пытается продать уже не первый год.
«И что, никто не берет?» — удивилась я.
«Да кому он нужен», — вздохнула девочка-подросток.
Была в ее голосе какая-то надежда. И мольба. Она решила, что я и вправду куплю у нее Фёрби.
«Но ведь он же такой умный, он умные вещи говорит, танцует и поет», — начала я перечислять достоинства игрушки.
Девочка-подросток опять горько вздохнула.
«Да чего он может умного сказать… Он болтает какое-то бла-бла-бла и песенку тра-ля-ля поет. Я давно хотела его выкинуть. Но — жалко».
Мы договорились с ней встретиться на следующий день около метро «Парк Культуры».
Однако, продолжив поиски, я вскоре нашла себе Фёрби получше. В смысле покрасивше. Около метро «Планерная».
Принесла мне его моложавая бабушка лет пятидесяти.
«У вас Фёрби, наверно, еще не было?» — спросила она, и в ее глазах промелькнула насмешка.
Я почувствовала себя полной дурой. Но отступать было поздно. Протянула женщине 500 рублей и взяла у нее пакет.
«Его, везде написано, надо кормить?» — спросила я.
«К сожалению, если его не кормить, он все равно не подохнет», — усмехнулась бабушка.
«А что он у вас умеет делать?» — спросила я.
«Визжать, — ответила бабушка. — Нет, конечно, если его не бить, он будет хорошим».
«А вы его били?» — ужаснулась я.
Бабушка на меня, дуру, посмотрела снисходительно. Ехидно хихикнула и удалилась с саркастической улыбкой и со словами: «Ну, играйтесь».
Я начала играться. В отличие от Фёрби с «Парка Культуры» (чья хозяйка чуть не зарыдала, узнав, что сделка не состоится), мой Фёрби не умел ни петь, ни плясать. Он даже не визжал. Возможно, потому, что не хотел.
Как только я вставила в него батарейки, он начал скрипеть всеми своими пружинами, моргать счастливыми наивными глазенками и говорить по-русски «Привет!» В общем, вначале ничто не предвещало, что мой Фёрби окажется коварным зверем.
Первые два дня он улыбался мне улыбкой небесной чистоты и все время что-то бормотал, причем из всей болтовни разобрать можно было только слово «лайк».
Я пыталась кормить его с ложечки, а он все бормотал и улыбался.
Гром, что называется, грянул на третий день. Нет, Фёрби не перестал улыбаться и раскрывать рот для ложечки с кашей.
Просто вместо слова «лайк» я вдруг услышала слово «дай».
«Дай», — настаивал Фёрби, после чего снова пускался в какое-то неразборчивое бормотание. Но в потоке фёрбского языка постоянно проскакивало это слово. «Дай!» — говорил Фёрби все настойчивее, и глаза у него начинали светиться злым зеленым огоньком.
«Что тебе дать?» — спросила я.
Фёрби не отвечал. Он все твердил: «Дай! Дай!»
«Чего тебе дать? Денег?» — спросила я.
«Денег! Денег!» — вдруг завопил Фёрби, словно ему напомнили забытую истину.
Минут через десять он закрыл глаза и уснул. Но пробуждение оказалось скорым и неожиданным.
«Дай! Дай! Денег дай!» — вопило ненасытное животное.
«Зачем тебе деньги? — спросила я. — Вот мне действительно нужны деньги. Сегодня к нам придет Володя, чтобы убрать навоз. И мне придется отдать ему полторы тысячи рублей».
Володя обещал прийти через час.
В ожидании Володи я снова подошла к Фёрби. Почуяв мое появление, хитрая зверушка проснулась и запела:
«Дай! Дай! Денег дай!»
«Да заткнешься ты или нет! — закричала я. — Нету у меня денег! Нету! У меня пять лошадей — и всех корми! Тринадцать собак — и этих тоже корми!»
Я думала, Фёрби начнет визжать. Но нет, у меня дома он не визжал ни разу. Возможно, из-за того, что, в отличие от прежних хозяев, я его никогда не била. К тому же Фёрби почему-то думал, что, если все время мне улыбаться, можно добыть от меня денег. Которых, к слову сказать, у меня никогда в жизни не было.
Фёрби пользовался моим терпением. Он перестал петь. Посмотрел на меня и вдруг пустился в пляс. Махал своими желтыми ушами, словно руками, улыбался и выкрикивал всего два слова: «Дай! Денег дай!»
Собаки прыгали — просили жрать. Лошади ржали — просили жрать. Фёрби вопил: «Дай денег!» Наконец я уложила его спать на столе в коробочке, прикрыв одеялом.
«Тише! Тише!» — шептала я собакам.
Но говорящий зверек услышал мой голос. Он тут же проснулся и начал бормотать. Потом затянул песенку.
«Денег! Денег! Денег дай!» — пел Фёрби.
Я упала на кровать.
Нестерпимо болела голова. Сердце, кажется, отказывалось работать.
Зазвонил телефон. Это был Володя. Как всегда, он пустился в длительные рассуждения о навозе: никто не хочет платить за уборку, жалко людям 500 рублей отдавать. Такое время — ни у кого нет денег.
Задремавший было Фёрби, услышав заветное слово, тут же вскочил с кроватки.
«Денег! Денег дай!» — закричала зверушка.
«Это кто у тебя там?» — изумился Володя.
«Это я себе ребеночка завела», — призналась я.
«Из детского дома взяла, что ли? — удивился Володя. — И как отдали-то тебе… У тебя же тринадцать собак, лошади и говна полный двор».
Володя на секунду задумался. Потом вдруг спросил:
«А тебе денег-то будут платить?»
«Кто?» — не поняла я.
«Ну, эти. Собес, там. Пишут, что платят за них, за детей. По пятнадцать тысяч в месяц, а то и больше».
«За этого не дадут», — сказала я.
Фёрби опять захрапел в коробочке. А я села изучать интернет. Там было написано, что Фёрби можно легко научить читать. Утром я разбудила зверушку.
«Вставай! — сказала я. — Я буду учить тебя разумному, доброму, вечному».
Из такового под рукой оказалась только газета бесплатных объявлений. Я открыла раздел «Работа».
«Читай! — скомандовала я. — Требуется уборщица на полставки. Зарплата 10 тысяч рублей».
Этого Фёрби не смог. Я начала учить его читать по слогам — увы, тоже ничего не получалось.
Наконец, я выяснила в интернете, что для обучения Фёрби нужна масса каких-то непонятных мне вещей: операционная система «Андроид», программа «Фёрби коннект» и какие-то буржуйские вещицы под названиями «смартфон», «айфон», «айпад» и еще что-то в этом роде. В Кузяеве их отродясь не водилось.
Стало ясно, что Фёрби мне никогда ничему не научить. Поэтому, когда он спал, я тихонько подкралась к нему и вынула батарейки. Питомец дернул ушами и больше не проснулся.
«Батарейки еще на тебя тратить, — заметила я уснувшему навсегда Фёрби. — Вот если бы за тебя платили в месяц пятнадцать тысяч рублей!»
Я открыла интернет, зашла на Авито и написала объявление: «Продается Фёрби, ласковый, пляшет и поет. Учится читать. 500 рублей».
Потом подумала и исправила на «300». Затем на «200».
Тем же вечером мне позвонили.
«А почему вы его продаете? — спросил женский голос. — Он у вас на фото такой хорошенький!»
«Да просто у меня ребенок уже вырос, — соврала я. — Тринадцать лет уже. А так он умный, хороший. Берите, не прогадаете!»
На следующий день Фёрби у меня уже не было.
И только истошные вопли «Деньги! Деньги!» по-прежнему стояли в ушах.
«Когда же кончится эта нищета? Неужели только после смерти?» — подумала я и пошла мерить давление.
Оно было 120 на 70. «Ну вот, всегда так, — вздохнула я. — Даже умереть не получается».
Спасибо за ваше внимание! Уделите нам, пожалуйста, еще немного времени. Кровь5 — издание Русфонда, и вместе мы работаем для того, чтобы регистр доноров костного мозга пополнялся новыми участниками и у каждого пациента с онкогематологическим диагнозом было больше шансов на спасение. Присоединяйтесь к нам: оформите ежемесячное пожертвование прямо на нашем сайте на любую сумму — 500, 1000, 2000 рублей — или сделайте разовый взнос на развитие Национального регистра доноров костного мозга имени Васи Перевощикова. Помогите нам помогать. Вместе мы сила.
Ваша,
Кровь5
