Как звонят донорам и что делать, если они не берут трубку – Кровь5

Никита Аронов

Как звонят донорам и что делать, если они не берут трубку

Главный редактор Кровь5 провел два безумных дня в медицинской дирекции Национального РДКМ в Санкт-Петербурге. Это второй день, про первый можете прочитать тут.

Вы ждали продолжения сутки, а я снова пришел в медицинскую дирекцию Национального регистра доноров костного мозга имени Васи Перевощикова (Национального РДКМ) только на послеследующий день. И, конечно, все это время из головы не выходила история маленького пациента в Москве, который не мог дождаться трансплантат из Германии из-за выявленного у донора коронавируса.

Но новости были хорошие. Немецкому добровольцу сделали тест на антитела к COVID-19, который показал их полное отсутствие. Тогда врачи немецкого регистра DKMS приняли решение все-таки забрать у него кроветворные клетки, только на день позже ранее запланированной даты.

Поиск доноров тоже идет полным ходом. На доске уже не 21 поисковый запрос, как позавчера, а 27, скоро свободные клетки кончатся. Причем для пяти из шести новичков, судя по пометке «RU», подбираются добровольцы из отечественного регистра. А значит, у отдела по работе с донорами дел должно быть невпроворот. Так оно и есть.

У нас буквально только что пришли два новых поисковых запроса, — приветствует меня психолог Инна Чернышева. — Сейчас будем звонить.

Первому пациенту семь годиков, и подходят ему двое доноров — мужчины лет тридцати, один из Москвы, второй из Брянска.

— Москву сначала попробуем. Этого человека будет проще привезти сюда на донацию, — комментирует Инна, параллельно заполняя в Excel анкету донора.

Пробует набрать, но ни один из мужчин не отвечает. На часах начало первого, а звонить, оказывается, лучше ближе к вечеру.

— Сейчас у всех работа, — объясняет Инна. — Названивать по много раз не стоит, потому что тогда люди могут вообще не ответить. Доноры плохо берут трубку с незнакомых номеров из-за постоянного спама, всяких звонков из банков. Поэтому я стараюсь побыстрее сказать, что мы из регистра. Иногда приходится и вовсе эсэмэски писать, чтобы они трубку взяли. Но первые пару дней мы просто звоним.

А пока мы пробуем дозвониться донору для второго пациента — почти совершеннолетнего подростка. Доброволец берет трубку с первого раза.

— Добрый день, это Национальный регистр доноров костного мозга имени Васи Перевощикова, — произносит Инна. — Вы в 2020 году вступили в регистр доноров костного мозга. И вот сейчас мы хотим сообщить вам, что вы предварительно подошли пациенту.

Донор, видимо, отвечает, что согласен. И Инна начинает объяснять ему, что нужно делать дальше. Для начала — сдать анализы в ближайшем отделении «Инвитро». «Вы WhatsApp пользуетесь?» — спрашивает она и обещает прислать адрес ближайшего к дому медицинского офиса.

Объясняет, что приехать в Санкт-Петербург придется дважды. Рассказывает об обоих способах забора кроветворных клеток.

— Кстати, еще несколько вопросов. Каковы ваш вес на сегодня и рост? — спрашивает Инна. — Вы являетесь донором крови?

Задает вопросы про операции в течение последних четырех месяцев, вакцинации за последний месяц.

— Спасибо большое, что вы на связи, — пытается закончить разговор Инна.

Но тут уже донор сам не дает этого сделать, говорит и говорит. Рассказывает, что знаком с пересадкой костного мозга не понаслышке, что болел близкий друг. И что понимает, как важно быть донором. Это все уже потом мне перескажет Инна.

— Тут живой контакт с людьми, — объясняет она. — За время подготовки к донации и собственно забора клеток доноры успевают рассказать о себе всё. Они все разные, но однозначно замотивированные.

И никакие трудности добровольцев не останавливают.

Была, например, женщина, воспитывающая ребенка одна, которой не могла ни с кем оставить малыша. Так она приехала в Петербург на донацию с ним вместе, номер им заказали двухместный.

Во время процедуры забора подключились все сотрудники регистра и, передавая ребенка из рук в руки, водили его в планетарий и зоопарк.

— А вообще люди у нас самые разные. И кандидат наук недавно был, и рабочие приезжали. Потом почему-то было несколько студентов-медиков из Москвы подряд, — рассказывает Инна.

Один из москвичей, который сейчас проходит подготовку к забору клеток, весь в татуировках с ног до головы. Буквально перед звонком из регистра он сделал себе сплит языка — модификацию тела, когда язык разрезают вдоль.

— Он еще плохо и непонятно говорил, шепелявил. Мы из-за этого даже запросили врачей, можно ли его допустить к донации — свежая операция все-таки. Но нам разрешили с ним работать, — вспоминает Инна.

Ну а нынешний наш донор — инженер, отец троих детей. В WhatsApp — фотография с семьей у моря.

— Вопросы очень правильные задавал. Про дорогу, проживание и обследование, я ему ответила, что все оплачивает фонд, — рассказывает Инна. — Он мотивированный парень, в прошлом спортсмен, сейчас принимает биологически активные добавки.

— Важно только, чтобы он их перед обследованием не принимал. Из-за этого могут прыгать показатели в анализах, мы уже сталкивались с таким, — комментирует Екатерина Давлятханова, начальница Инны.

Она по специальности врач-трансфузиолог, долго работала в 31-й городской больнице Санкт-Петербурга, занималась там забором кроветворных клеток у доноров и со стороны регистра отвечает среди прочего за медицинское обследование добровольцев. В принципе доноры — люди здоровые, но иногда и у ничего не подозревающего человека могут выявить проблемы со здоровьем.

— Сейчас у нас в работе донор крови. Анализы сдал, и у него теперь подозрения на сахарный диабет. Мы его отправили к эндокринологу, — приводит пример Екатерина. — Обследование он пройдет в частной клинике, а мы компенсируем ему затраты. Врачи будут решать, можно ли допустить этого человека к донации.

Сегодня медицинского директора Ольгу Герову из роддома уже не выпускают, но она звонит оттуда и помогает подчиненным решать все вопросы. Проблема в том, что Ольга как раз сегодня должна читать через Zoom лекцию о подборе и активации доноров для активистов фонда «Дедморозим» из Пермского края. Но этого она из роддома сделать никак не может. Ее приходится подменять Екатерине Давлетхановой, и та лихорадочно штудирует слайды своего скорого выступления.

Тем временем отдел поиска доноров в лице Елены Дьяченко продолжает активно искать доноров для пациентов. И присылать найденных Инне. Так что у той появляется третий на сегодня запрос. На этот раз — для взрослой пациентки, которой уже один раз делали трансплантацию. Теперь нужен новый донор, и кандидатов трое. Но один из них уехал за границу и до конца своей поездки недоступен, другой просто не выходит на связь. А с третьим надо связаться сейчас. Это молодая женщина, Инна звонит ей, но в трубке только длинные гудки. Ей пишут в WhatsApp.

Но и без звонков работы у Инны хватает. На ее столе два оранжевых лотка переполнены бумагами. Огромный документооборот связан с тем, что сейчас десять человек доноров находятся на разных этапах обследования, и у каждого одних только пробирок крови для разных анализов взяли по десять штук.

Тем временем у Екатерины началась лекция. «Катетеризуются вены на обеих руках и подключаются к аппарату», — громко рассказывает она.

Из соседнего кабинета забегает расстроенная Ирина Сигачева, которая организует логистику всех пробирок, образцов, документов и собственно трансплантатов. В Москве заблудился курьер! Он должен бы доставить контейнер для транспортировки кроветворных клеток из онкоцентра Блохина в Морозовскую детскую больницу. Но уже вторые сутки не может этого сделать. А контейнер нужно везти дальше, в Стамбул, чтобы забрать американский трансплантат для ребенка, которому уже начали кондиционирование.

Зато без четверти пять та женщина-донор, до которой не могла дозвониться Инна, отвечает в WhatsApp. Пишет, что может говорить поздно вечером или завтра с утра. Инна готовится звонить вечером, ведь нельзя терять времени. Мне пора на поезд в Москву, а в медицинской дирекции регистра рабочий день и не думает кончаться.

Ну и напоследок чем все закончилось. Пациенту в Москве успешно пересадили костный мозг из DKMS. Мальчику с корейской фамилией, для которого ждали ответа из китайского регистра, так никого и не подобрали — в целом мире для него не нашлось генетического близнеца. Ну а доктор Герова успешно родила — 8/9 по шкале Апгар! Но работу не оставила и теперь управляет медицинской дирекцией из дома.

Фото: Алексей Лощилов

Стать донором Помочь донорам
Читайте также
30 ноября 2023
28 ноября 2023
10 ноября 2023
27 октября 2023
19 октября 2023
12 октября 2023
05 октября 2023
21 сентября 2023
06 сентября 2023
23 августа 2023
09 августа 2023
28 июля 2023