Чудо в настоящем времени

Владиславдорофеев

руководитель московского бюро Русфонда

Чудо в настоящем времени

Записи о событиях высшего свойства

В моей жизни много чудес. Больших и не очень. Событий, которые я не могу понять, не могу объяснить. Они не связаны со знаниями, или кругозором, или умом, они алогичны.

Есть чудеса высшего свойства. Например, когда во время крестного хода вокруг храма на Пасху возникает особое ощущение единения с людьми, чужими и разными. Или когда после причастия приходит пронзительное ощущение даже не просто подъема — появляется осознание решения вопросов, на которые не было ответа. Это не означает появления самого решения. И это не только и не столько преодоление внутренних тупиков, слабостей и глупостей, а это, прежде всего, прикосновение к надличностному опыту, прикосновение к благодати.

Строго говоря, есть еще и теологическое объяснение чуда. Это все, что относится к ведению, управлению Бога, то, что стоит за рамками законов природы. Когда выздоравливает обреченный человек. Когда воскресает Иисус Христос, когда разверзается Красное море, чтобы по дну морскому могли пройти евреи, которые бегут от войска фараона. Ветхий Завет замешан на чуде. И Новый Завет. Потому что вера в Бога — это чудо. Удивительно, но и у веры есть объяснение: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» («Послание к евреям», гл. 11:1). Которое, по мне, и есть наиболее простое и понятное объяснение и определение чуда в контексте жизни. Чудо есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом.

Ну а перечень ежедневных чудес, которые дарят надежду, ибо они соль жизни, я могу длить бесконечно.

Моя крестная мать сидит на стуле, в столовой. Звонит телефон, к которому надо нагнуться, поскольку это советское время и телефон с длинным проводом, чтобы можно было носить по квартире. В этот момент он стоит на полу. Моя крестная дотягивается до трубки и еще не успевает поднять ее, когда над ее головой что-то звякает или щелкает. Она снимает трубку, выпрямляется и отвечает на мимолетный звонок соседки. Затем крестная возвращается к своим занятиям и уже спустя какое-то время обнаруживает в стене, как раз на уровне своей головы, странную отметину. Тут же она вспоминает давешний щелчок и звон стекла — и обнаруживает еще одну дырку на том же уровне в окне. В стене оказывается пуля: шальной выстрел из близлежащей воинской части. Звонок соседки спасает ее.

Сын забывает шапку в автобусе по дороге на тренировку. Вечером, на обратном пути, сев в автобус, бросает на соседнее пустое кресло рюкзак. Подъезжая к своей остановке и поднимая рюкзак с кресла, обнаруживает под ним забытую шапку.

Рождение каждого из своих шестерых детей я могу определить как чудо.

Шею третьей дочери в момент ее рождения захлестывает та самая питательная пуповина, что соединяет ребенка с матерью. Роды длятся около девяти часов, изматывают роженицу, но и дитя, и мать остаются живы. И когда дочь появляется на свет, кажется, будто ангелы грянули в небесные трубы.

Моя девчонка в полтора года заболевает диковинной ротавирусной инфекцией, которую не могут вылечить. Моя пичужка перестает есть и пить, через катетер в вену на запястье вливают смеси, чтобы поддержать тлеющую жизнь. Она уже перестает плакать — нет сил. И никто ничего не может поделать. Пока однажды я, помолясь, не начинаю отпаивать ее буквально по капле. И она оживает, идет на поправку. Чудом.

Отец мой к концу жизни превращается в источник чудес. После каждого из трех пережитых инсультов он встает, а после первого из них, даже не дожидаясь восстановления всех функций организма, целый год ездит с костылями по стране, по одному ему ведомым адресам и родственникам. В результате оставляет мне историю нашего рода — до седьмого колена по его линии.

Всякий раз, когда кто-то отправляет мне письмо, я думаю об этом человеке. Это происходит практически всегда. Каждый раз я поражаюсь вот этому ощущению энергии мысли думающего обо мне человека.

Работа в Русфонде — это ощущение одного сплошного чуда. Несмотря на разнообразный практический опыт и наличие практического фандрайзингового инструментария, помощь, которую оказывают незнакомые люди больным детям, — это непрекращающееся чудо. Потому что логически объяснить благотворительную помощь невозможно.

Чудо — это когда после двух тотально бессонных недель, утраченного навыка ходить, говорить, писать, ты добираешься по стенке к окну и, открыв его, жадно вбираешь свежесть и звук еще теплого осеннего дождя за окном. Понимаешь всем своим существом, что вот это и есть чудо — возможность оставаться и дальше живым свидетелем жизни.

Для меня чудо — это радость от этой жизни. Ибо в каждый момент все это может закончиться точно так же, как начиналось. Внезапно и непредсказуемо. Но это и есть чудо.

Иллюстрации Таисии Бакиной, 8 лет