— Я занималась социальной журналистикой, писала для издания, в котором рассказывают о благотворительности и собирают деньги для фондов, была знакома с большинством их руководителей. И хорошо знаю, что регистр доноров костного мозга у нас в стране сейчас очень небольшой. И понимаю, что чем больше людей пройдут типирование, тем для большего количества больных найдется «двойник» для пересадки. Шанс совпасть с кем-то у любого потенциального донора из регистра не очень высок.

Поэтому для меня не было вопроса, могу ли я это сделать или нет, на этапе сдачи крови в регистр ничего сложного от меня не требовалось.

Я ни с кем это не обсуждала — я не отношусь к этому как к чему-то выдающемуся: сдать кровь, чтобы попасть в регистр, — не такое уж великое дело. Каждый может помогать в меру своих возможностей — в данном случае с меня не убудет, а кто-то получит шанс спастись. Я не могу работать волонтером в диспансере или в хосписе, а вот сделать пожертвование фонду или войти в регистр потенциальных доноров — это то, что мне по силам.

Но у меня будет возможность передумать.

Я не думаю, что мне будет интересно знать, кому именно я подошла. Это не так важно, окажется ли реципиент хорошим человеком или, наоборот, противным. А если он противный, мне что же, жалеть тогда об утраченном костном мозге? Вообще мысль о том, что моя кровь может спасти кому-то жизнь, такая удивительная, что меня пока ничего не пугает.

Подготовил Егор Парфенов