Потенциальный донор из Казани Ильдар Рахимуллин — врач-перфузиолог. Он организует искусственное кровообращение во время операции на сердце. А собирался стать хирургом.

Донором крови Ильдар сделался четырнадцать лет назад. Он тогда, закончив Казанский государственный медицинский университет, поступил в ординатуру в казанский же Межрегиональный клинико-диагностический центр (МКДЦ), в кардиохирургию. Там-то и понял, как важно донорство.

Во время операции на сердце пациенту стараются сохранить как можно больше его собственной крови. Все, что вытекает, собирают в аппарат для реинфузии, очищают и вводят обратно. Но без потерь все равно не обходится. Чтобы дополнить кровеносную систему до прежних 5–6 литров, нужна донорская кровь. Для каждой операции на сердце полагается иметь запас эритроцитарной массы и свежезамороженной плазмы — конечно, с той же, что у пациента, группой и резус-фактором. В МКДЦ крови хватает, здесь свое отделение переливания крови. Но для многих больниц это проблема. Так Ильдар стал донором.

А заодно — своего рода миссионером.

Зачем сдавать? Полезно это для здоровья, вредно или вообще никак? Не говоря уж о добавке одного дня к отпуску за каждую сдачу и небольшой материальной компенсации. Так что с ординатуры Ильдар не только регулярно сдавал кровь сам, но и привлекал других доноров.

Когда на третьем курсе проходили терапевтическую практику, Ильдар сразу понял: это не для него. Интересно работать непосредственно с пациентами, а не бумажки заполнять целый день. Он выбрал кардиохирургию. Кардио — потому что здесь надо решать очень быстро.

В первые годы работы в МКДЦ он оперировал, но тут в дело опять вмешалась кровь. В центре четыре операционных, в год делается больше тысячи операций, а перфузиологов — врачей, занимающихся искусственным кровообращением, — было всего трое.

— Пришлось перенаправить свой выбор. Может, я и хотел бы вернуться в хирургию, но я уже как профессионал себя реализовал в другом. Возвращаться — это опять начинать с азов, — рассуждает 36-летний Ильдар. — Да, хирург воспринимается главным спасителем, это страшно интересная профессия. Но есть и минусы.

Ты все время на ногах, отсюда варикоз. А еще постоянный стресс. А еще ты должен быть всегда наготове, всегда на телефоне (перфузиолог тоже, но ему работать внепланово приходится реже), ведь осложнения у пациентов не подчиняются твоему рабочему графику. А если, не дай бог, все сложится неудачно, именно ты будешь сообщать об этом родственниками.

Тот еще может исправить какие-то небольшие ошибки. А искусственное кровообращение обязано работать бесперебойно. Если что-то пошло не так, исход, скорее всего, будет плачевным. Перфузиолог берет на себя самое важное — временно заменяет сердце и легкие и отвечает за защиту сердечной мышцы во время ее остановки. В сердце вводят специальный раствор, и оно останавливается. Как запустить его снова? Когда кровоток переключается с аппарата на обычную схему и кровь попадает в сердце, оно само собой заводится.

Годы шли, он и несколько его коллег по МКДЦ стали почетными донорами России. Это значит сдать не меньше 60 раз плазму или не меньше 40 — эритроцитарную массу. Приглашая людей к донорству, Ильдар всегда рассказывает им и о пользе донорства для организма, и о преимуществах почетного звания. Это бесплатный проезд на общественном транспорте, прием у врача без очереди, ежегодные выплаты. Но осознание, что делаешь добро, все-таки важнее.

Жена Ильдара с его подачи тоже донор крови. Забавно, что фотограф Марат, который снимает Ильдара для Кровь5, фотографировал их с женой свадьбу. Сейчас их сыну уже восемь лет, дочери семь. Обычно Ильдар провожает их в школу, потом идет на работу, возвращается домой — и сразу на прогулку.

— Устал, не устал, хочу спать или нет, все равно иду. В моей семье так принято, — объясняет неумолимый к самому себе Ильдар.

Надо подвигаться — побегал с ними, поиграл в прятки. А если у сына в этот день дзюдо, Ильдар, пока его ждет, успевает пробежаться вокруг парка.

Он даже с музыкой помогает детям, хотя сам без музыкального образования. Дочка играет на фортепиано, поначалу Ильдар шел с ней вровень — копировал ее движения, нажимал на клавиши, и что-то получалось. Сказывалось умение работать руками. Сейчас дочка его обогнала, но Ильдар все равно слушает и даже поправляет, если она играет неровно.

Через донорство крови врач познакомился и с регистрами доноров костного мозга. Когда в 2018-м Русфонд создал в Казани лабораторию для типирования потенциальных доноров и среди медиков стала распространяться эта информация, Ильдар был одним из первых, кто вступил в регистр. Так же поступили и многие врачи МКДЦ. Совпадений ни у кого из них пока не было.

Но если его костный мозг кому-то понадобится, Ильдар уверен, что не передумает. Ведь обычно донорство органа — невеселая история. Донор или уже мертв, или ради близкого человека лишается, скажем, почки. Пересадка костного мозга — счастливое исключение. Тут донор ничего не теряет, просто помогает другому человеку. Как можно от такого отказаться?!