Светлана Белозерова

Потенциальный донор костного мозга, приглашенный редактор проекта КРОВЬ5

 ему за 50, и он служит мелким чиновником в одном из петербургских департаментов. Однажды зимой Башмачкин, обнаружив, что его шинель совершенно прохудилась, отправляется к портному в надежде, что тот подлатает сукно.

Но портной не берется за починку — слишком уж жалкий и потрепанный вид у старой шинели. Ничего не поделаешь, придется копить на обновку. Несколько месяцев герой проводит в режиме жесткой экономии на всем — на еде, на свечах, на стирке одежды. И вот однажды зимой, наконец, настает самый счастливый день в жизни Башмачкина: он является на службу в обновке. Тут его, конечно, замечают сослуживцы. Смущаясь герой принимает поздравления и даже получает приглашение на именины к одному из чиновников. Но тем же вечером случается страшное. На обратном пути на Акакия Акакиевича нападают двое неизвестных и отбирают новую шинель. Башмачкин пытается искать помощи, грубо говоря, у государства — в лице приставов, квартальных и чиновников. Но вместо помощи на него обрушиваются лишь упреки. Через несколько дней он умирает в бреду и беспамятстве. Долго еще по Петербургу бродит призрак Башмачкина и сдирает шинели с прохожих, не разбирая ранга и чина.

Повесть о титулярном советнике стала своего рода притчей. Сталкиваясь с общественными порядками и общественным безразличием, «маленькая личность» чувствует себя не в силах что-либо изменить. Планы по восстановлению справедливости пропадают втуне. Проходят годы и века, жизнь меняется, прогресс шагает по планете, а бездушный мир все так же не замечает тех, кто мал и беззащитен, как Акакий Акакиевич. «Зачем вы меня обижаете?» — искренне спрашивает «маленький человек».

— Зачем вы меня прогоняете? — спрашивает бабушка Анна в РЭУ своего района. — Потолок же течет.

Анне Ивановне 72 года. Она — моя соседка, живет в однокомнатной квартире на 5-м этаже «хрущевки». Дочь у нее замужем за военным: живут они далеко, внуков приходится видеть нечасто.

—Ничем помочь не можем, — отвечают Анне Ивановне. — Ваш дом передан по акту фонду капитального ремонта, крышу должны были сделать этим летом, а после ремонта еще 5 лет гарантии. Все проблемы с протечками должен решать подрядчик.

— Так подрядчик снял старое покрытие и пропал. Говорит, у них объектов много…

— Еще раз: ничем помочь не можем. Пишите в свою управу.

Решаю вмешаться. Составляю письма, обращения, ходим с Анной Ивановной по инстанциям вместе. Уже октябрь, дожди…

Администрация района:

— Заявление приняли, направим претензию в Фонд. Письменный ответ ожидайте по почте в течение 30 рабочих дней.

— Так ведь крыша течет, по стенам капает.

— Вызывайте жилищную инспекцию, составляйте акт, ущерб возместят.

Жилищная инспекция:

— Ваше обращение зафиксировано, ответ ожидайте на электронную почту, либо вы можете увидеть ответ в личном кабинете на Едином портале государственных услуг.

Департамент городского хозяйства города:

— Нужно составить заявление в двух экземплярах: на вашем мы поставим отметку о получении. Но мы относимся к городу, а фонд капитального ремонта — региональный, это не наша компетенция, вам в областной департамент ехать надо.

Ноябрь. С люстры капает дождевая вода. Свет не включить — а вдруг замкнет? Зато письма приходят исправно. Как под копирку — отписки из прокуратуры, администрации района, департамента городского хозяйства и еще из жилищной инспекции — о продлении сроков рассмотрения обращения. А мы с Анной Ивановной все ходим и ходим. Зачем они ее обижают?

…