Илья Пилюгин

Потенциальный донор костного мозга, приглашенный редактор проекта КРОВЬ5

Сегодня последний день моего редакторства в проекте Кровь5. Я хочу сказать огромное спасибо всем его организаторам и участникам за то, что они подарили мне возможность так провести это время. Даже не хочется расставаться. За последние три недели я заново пережил все эти сложные ситуации, о которых писал — захватывающий аттракцион. И еще спасибо всем читателям, которые терпели меня на страницах портала.

Вчера я рассказывал о беженцах с юго-востока Украины. Но у нас такая история, что, кажется, не проходит поколения без беженцев. После развала Советского Союза по многим его швам прошёл огонь войны. Одной из таких линий была Абхазия. Там, в городе Сухуми, росла наша будущая подопечная. В 1993 году, когда началась грузино-абхазская война, ей было три года. Она была грузинкой и бежала из пылающего Сухума с мамой на корабле. Но она хорошо запомнила, как люди убивали друг друга. Как при ней зарезали и сбросили в море беременную женщину за то, что та была грузинкой. Помнит, какого красного цвета было Черное море.

Вместе с мамой девочка приехала в Воронеж. Через некоторое время у нее диагностировали лейкоз. Мама и дочка делали все, чтобы победить болезнь. И победили. Но это было только началом испытаний.

В 2008 году случился конфликт между Россией и Грузией. Нашей подопечной, у которой было грузинское имя, оказалось очень трудно устроиться на работу. Везде ей давали отказ, а почему — не говорили. Только в одном месте дали понять, что это связано с политической ситуацией. Наша подопечная — человек резкий и решительный. Взяла и поменяла имя, фамилию и отчество. Стали звать ее Вера. Под этим именем и мы узнали ее впоследствии.

Через пару лет она была в гостях у грузинских родственников в Сочи. Хорошенькую девушку заметил один молодой человек. Вместо того, чтобы посвататься и красиво ухаживать, как это умеют делать грузины, он решил, недолго думая, ее похитить. А что? Красивый, горный обычай — сплошная романтика. Но никакой красоты и романтики не случилось. Юноша украл девушку против ее воли, взял силой, держал практически взаперти. Может, надеялся, что она покорится, но не такова наша Вера. Улучив момент, она все-таки сбежала. В то время она была уже беременна. Куда ей идти? Она приехала к матери в Воронеж, но та ее не приняла:

— У тебя есть муж, к нему и иди. А если ты убежала и стала незамужняя, то я тебя не приму, потому что это позор перед всем родом, — сказала мама.

Вера ночевала на улице, питалась, чем придется. Ей было трудно и страшно, но возвращаться назад было еще страшнее.

Несмотря на то, что Вера была очень истощена, у нее родился здоровый и красивый мальчик. Она назвала его Ильей — в честь патриарха грузинского. В роддоме Вера познакомилась с прекрасной девушкой Ариной. Она прониклась горем Веры, поговорила с мужем и они приняли к себе ее вместе с новорожденным малышом.

Надо сказать, что наша Вера — человек очень культурный и общительный. Она легко сходится с людьми, чувствует их настроение, легко подстраивается, может пошутить вовремя. В общем, легкий человек. Поэтому ей было легко жить у Арины. И впоследствии Арина стала для нее другом на всю жизнь.

Мама нашей Веры поставила ей условие, чтобы та обязательно вышла замуж. И даже сама подобрала ей жениха в Грузии. Вере согласилась, но уже после свадьбы выяснилось, что муж имеет психическое заболевание, которое не позволяет ему вести нормальную супружескую жизнь и быть отцом. Об этом нашу Веру никто не предупреждал, а она хотела еще родить детей, быть матерью.

Так Вера снова вернулась в Воронеж. К тому времени мама уехала жить в Москву, а Вера поселилась в ее воронежской квартире. Но через пару месяцев узнала, что квартира продана. А самой ей опять придётся искать пристанище. Искать так искать. Открыла интернет и нашла наш центр. Тут мы с ней и познакомились.

Красивая, черноволосая. Мало сказать черноволосая — волосы, как смоль, я бы сказал, бескомпромиссно черные. Конечно, мы решили помочь ей, поселили в Центре. Ее бескомпромиссный характер давал о себе знать в отношениях с другими подопечными, это да. Приходилось нам разруливать некоторые конфликтные ситуации. Но это мелочи, которые не очень запомнились.

А больше всего запомнился вечер грузинской кухни, который Вера устроила однажды всем сотрудникам и подопечным. Если вы никогда не были в Грузии или хотя бы не пробовали то, что приготовили грузины, вы не знаете настоящего вкуса домашнего хачапури и сациви, сочной чесночно-сливочной курочки шкмерули. Она готовила много и вкусно — чтобы каждый наелся до отвала. Это была не просто трапеза — это был праздник, который только грузины умеют организовать. Эх, жалко, что вино у нас в приюте под полным запретом.

Мы пробовали говорить с мамой Веры. Она плакала, говорила, что очень ее любит, что ей доставляет страдание их размолвка. Мы не понимали — как так? С одной стороны, страдает, а с другой — устраивает такие вещи. Вере тоже это было непонятно, и она страдала от этого уж точно не меньше. Любая песня о маме, любое упоминание о маме вызывали у нее горькие слезы. Ничего из того, что с ней произошло в жизни, не травмировало ее так, как эта размолвка. Видно было, что маму она очень любит. И когда были занятия с психологом, все, что о чем она говорила — это о том, что хочет наладить отношения.

Покинув наш приют, Вера некоторое время жила сама, снимала квартиру. А в очередной сеанс связи радостно сообщила, что вышла замуж за отличного русского парня. Я видел фото в Instagram — такой же красавец, как она. Взгляд ровный, уверенный, мужественный. У них родилась дочка — красавица в квадрате. Они живут в частном доме, в селе рядом с Воронежем. Однажды, когда у нас в центре было то ли какое-то мероприятие, то ли праздник — я уже не помню — приехала к нам Вера, и, конечно, не с пустыми руками. Привезла дары — домашние яйца, мясо, овощи. Рассказал, кстати, что отношения с мамой тоже наладились. Ведь Вера замужем, значит, все нормально. Бабушка уже много раз приезжала в гости, нянчилась с внуками. Такая радость!

Теперь вот мы иногда переписываемся, Вера зовет в гости. А я все время обещаю приехать да так и не приезжают, никак не могу выбрать время. Вера, наверное, обижается — думает, что я не хочу. А я хочу и обязательно приеду, она меня дожмет. Она такая.

…