Гриша Брызгалов восстанавливается после пересадки костного мозга в Университетской клинике Хадасса в Израиле, а его мама Евгения пишет нам колонки об их семейной истории. В этот раз — о том, как обычной российской семье удалось найти деньги на операцию за границей.

Те несколько секунд, пока открывался файл со счетом от израильской клиники, наши сердца бились с бешеной скоростью: было очень страшно увидеть сумму, которую мы не сможем оплатить. «16 миллионов рублей» — для нас эта сумма стала настоящим облегчением, ведь за неделю до этого мы получили счет из клиники Германии на 40 миллионов рублей. Только вот где взять такую сумму? Мы ведь среднестатистическая российская семья с обычным доходом. Значит, надо открывать сбор.

Причем нужно было начать лечение как можно скорее, ведь Гриша жил без костного мозга: две неудачные трансплантации лишили его организм защиты от инфекций, и каждый день, прожитый без лейкоцитов, в буквальном смысле мог стать последним.

Итак, решение принято. Но с чего начать? Я предлагала мужу взять паузу в несколько дней, чтобы создать страницу в социальной сети и грамотно ее оформить. Однако он настоял на том, что тянуть нельзя, ведь чем скорее мы откроем сбор, тем быстрее его завершим.

Как я уже писала раньше, о болезни Гриши знали только самые близкие нам люди. Мне было больно признавать, что жизнь сына находится в руках тысячи людей, которые захотят или не захотят нам финансово помочь. Однако осознание того, что помочь нам может только общественная огласка, сыграло свою роль, и мы в тот же день создали страницу в социальной сети для помощи Грише.

От других мам, у которых уже был такой опыт, я знала, что часто фонды и волонтеры просят выкладывать в социальные сети фотографии, на которых ребенок плачет или страдает. Я так не делала — каждый раз на фотографиях Гриша улыбался, и это отражало его эмоциональное состояние. Мой малыш идет по жизни с улыбкой. Возможно, когда сбор проходит плохо, фотографии эмоционально подавленного ребенка лучше влияют на размер пожертвований, но и в этом я не уверена. Я сама охотнее жертвую детям, которые вызывают у меня умиление, а не слезы. На мой взгляд, фотографии страдающего ребенка хочется скорее перелистнуть.

И вот наш сбор открыт.

Никто не усомнился в правдивости нашей истории и не назвал нас мошенниками.

Наша семья работала как самая сплоченная команда. Мы разделили между собой социальные сети по возрастному критерию, и каждый занимался ведением сбора на своем поприще. Также у нас было проведено деление по городам: наша семья проживает в Екатеринбурге, поэтому я отвечала за этот город, а мои сестры — в Челябинске, так что они активно вели сбор в своем городе.

Записки из больницы: как мы с мужем стали настоящей командой

Мы не сидели и не ждали, когда на нас снизойдет милость. Мы научились просить о помощи. Не так сложно опубликовать пост, попросить репоста. Сложно обратиться к знакомым в личных сообщениях и сказать «помоги мне». Я отослала личные сообщения абсолютно всем людям из списка моих контактов. Друзьям, коллегам и малознакомым людям. В каждом сообщении я абсолютно искренне писала, что прощу о помощи, но пойму, если мне откажут. Мы не получили ни одного отказа от тех, к кому обратились лично.

Не имеет значения, насколько близко ты знаком с человеком для того, чтобы он захотел тебе помочь. Семья, с которой мы провели по соседству в больнице всего одну неделю, перевела нам 50 тысяч рублей. На мое сообщение с просьбой о помощи они ответили, что уже слышали о нашей ситуации от своих знакомых, а ведь это был всего лишь третий день сбора.

Мы писали спортсменам, крупным блогерам, политикам. Моментально на нашу просьбу откликнулся бывший мэр Екатеринбурга Евгений Ройзман. Он рассказал о нашем сыне на своем канале и в эфире радио. От Евгения Вадимовича мы получили заряд уверенности в успехе, а от его слушателей — большую финансовую поддержку.

Были в нашем сборе те, от кого мы очень ждали помощи, однако не рассчитывали, что получим ее в таком огромном объеме. Я родом из маленького города Сатки на Южном Урале. Его жители оказали такую поддержку, от которой у меня до сих на глазах появляются слезы благодарности. Нам присылали деньги родители школьников вместо покупки букетов для учителей на 1 сентября, знакомые моих родителей, одноклассники моей сестры. В городе с населением в 50 тысяч человек, по моим ощущениям, не осталось того, кто прошел бы мимо нашей беды. Решающую роль в нашем сборе сыграли меценаты города Сатки, которые оплатили нам больше половины сбора.

Как работает акция «Дети вместо цветов»

Наш сбор был закрыт всего за десять дней! Эмоционально он дался нам не так тяжело, как мог бы: ни разу я не услышала о том, что ведение сбора на тяжелобольного ребенка бесполезно. Никто не называл моего сына «овощем» и не предрешал его судьбу, однако, открывая сбор, следует быть готовым и к таким сообщениям.

Я знаю об этом от других мам, которые также собирали деньги на лечение.

Когда можно переставать бояться за ребенка, перенесшего трансплантацию костного мозга?

Выбор очевиден. Помощь придет, если вы не побоитесь просить о ней и будете совершать действия для ее получения.