Валерий Панюшкин

Тысячное письмо

Получатели медлят с ответом

На этой неделе было отправлено тысячное письмо в рамках совместной программы развития донорства костного мозга, которую осуществляют Почта России и Национальный регистр доноров костного мозга имени Васи Перевощикова (Национальный РДКМ). Руководитель департамента корпоративной социальной ответственности Почты России Раиса Ирз рассказывает, в чем состоит и зачем нужен ее компании этот и другие благотворительные проекты.

Бесплатное письмо

ВАЛЕРИЙ ПАНЮШКИН: В чем состоит и сколько стоит услуга, которую Почта России предоставляет pro bono потенциальным донорам костного мозга?

РАИСА ИРЗ: Мы пересылаем буккальный эпителий тех людей, которые хотят войти в регистр и стать потенциальными донорами костного мозга. Схема проста: человек оставляет заявку на сайте РДКМ. Ему приходит уже предзаполненный и предоплаченный конверт, где лежат документы, которые нужно заполнить, и палочки, похожие на ватные, которыми нужно поводить у себя за щекой, чтобы собрать образцы эпителия. Потом человек кладет палочки и документы в конверт, идет в ближайшее отделение Почты России и отправляет конверт, как отправляют заказное письмо, в казанскую лабораторию Национального регистра доноров костного мозга. Лаборатория исследует ДНК потенциального донора и хранит сведения о нем, пока не найдется пациент с онкогематологическим заболеванием, которому нужен именно такой донор. Адрес заполнять не нужно. Платить ничего не нужно.

В. П.: Сколько это стоит Почте России?

Р. И.: Почте России пересылка письма донору и пересылка письма от донора в регистр обходится в 235 руб. Когда к нам пришел Русфонд, мы договорились о конечном числе отправлений до конца года — 5 тыс. Получается, что Почта России вложит в проект 1 млн 175 тыс. руб. в течение первых шести месяцев. Но к этому проекту нужно относиться как к пилотному. Когда пилотный проект закончится, мы проанализируем результаты, посмотрим, что можно поправить и как можно продолжить проект, потому что в идеале мы хотели бы, чтобы для доноров пересылка донорских материалов была бесплатной.

В. П.: Что вы будете считать успехом проекта?

Р. И.: Главный показатель успеха — пополнение базы доноров костного мозга. Не секрет, что положение с регистром доноров в России довольно грустное и пандемия COVID-19 значительно замедлила и так невысокие темпы роста регистра. Так что если благодаря нашей программе регистр будет расти — это успех.

В. П.: Тут есть подводный камень. Очевидно, что не все люди, запросившие контейнеры, реально возьмут у себя буккальный эпителий и вступят в регистр. Люди могут отвлечься, забыть, передумать. Какой процент возвратившихся писем вы будете считать нормальным?

Р. И.: Сложно предположить. Боюсь, что поначалу в казанскую лабораторию будут возвращаться далеко не все разосланные нами письма, но мы надеемся, что со временем ситуация наладится. Получить конверт-контейнер для сдачи образцов буккального эпителия не так-то просто. Нужно зайти на сайт, оставить заявку. Вряд ли человек просто ради развлечения сделает все это, а потом, получив письмо, забудет, что собирался войти в регистр и, возможно, спасти кого-нибудь. Надеюсь, месяц от месяца процент возвратившихся в лабораторию писем будет становиться все выше, люди будут все больше узнавать о регистре и инициативе Почты России и все ответственнее станут относиться к обязательствам, которые на себя взяли. Потому я и говорю, что к нашему проекту сейчас следует относиться как к пилотному, нужно смотреть, кто отсеивается, на каком этапе, по какой причине, — чтобы в конце концов все или почти все письма возвращались в лабораторию.

– А когда пилотный проект закончится, что будет дальше?

— Мы будем продолжать доставлять конверты для доноров. «Пилот» — это просто способ протестировать процессы, понять, где слабые места, где сильные у этого проекта. И мы уже сейчас думаем об автоматизации многих этапов. Если, скажем, в 2025 году в России будет существовать абсолютно нормальная, рабочая система сбора донорских биоматериалов для вступления в регистр, это будет очень хорошая история. И вклад Почты России в это будет, я считаю, отличным показателем, что компания социально ответственна.

Принципы сотрудничества

В. П.: Откуда идея? Кто придумал отправлять образцы буккального эпителия почтой?

Р. И.: Механику проекта мы разработали на основе европейского опыта. К нам обратился Национальный регистр доноров костного мозга имени Васи Перевощикова с рассказом о том, что в Европе и Америке донорами костного мозга люди становятся по почте. Мы подумали, что действительно можем стать уникальными помощниками в этом деле в России. У Почты России самая широкая логистическая сеть, и наши отправления доставляются в любой уголок страны. У «Инвитро», например, есть некоторые ограничения сети, не везде вы найдете их офисы. Тем более в эпидемию дойти до лаборатории и сдать кровь может быть проблематично. А почтовые отделения есть везде.

В. П.: Как возникло доверие? Как вы поняли, что с Русфондом и РДКМ можно работать?

Р. И.: Ну, во-первых, революционная идея — такого в России еще не делал никто. Во-вторых, случилась химия: люди, работающие в РДКМ, нам очень понравились. Мы почувствовали, что вместе можем сделать действительно стоящую вещь. Наверное, эта химия, необъяснимое желание работать вместе в первую очередь и помогли нам довести проект до реализации, потому что, поверьте, в такой большой организации, как Почта России, внедрение любого нового проекта требует такого множества согласований, что осуществляются только те идеи, которые по-настоящему воодушевляют

Хорошие люди

В. П.: Пробовали ли вы измерить, насколько участие в благотворительных программах мотивирует ваших сотрудников? Или, наоборот, они воспринимают благотворительные инициативы Почты России как лишнюю для них обузу?

Р. И.: В Почте России работают очень отзывчивые люди. Конечно, когда мы доставляли одеяла, чтобы укрывать выбросившихся на берег китов рядом с поселком Чумикан в Хабаровском крае, все смеялись и спрашивали, как вообще может выглядеть одеяло для кита. Оно больше, чем парашют. Но доставляли эти одеяла с огромным энтузиастом. Логисты очень переживали, что посылка попала в бурю, а киты выбрасываются на берег вне зависимости от наших логистических возможностей. То же и с регистром доноров костного мозга. Никто не сказал: «Отстаньте, я занят», все искали возможности осуществить проект, и операторы, которые работают в почтовых отделениях, и люди, которые работают в логистических центрах, и юристы — все. Это неравнодушие людей чувствуется. Неравнодушие людей — главное, почему мне нравится работать в Почте России. Что же касается исследований, то нашему департаменту корпоративной социальной ответственности нет еще и года, мы только начали работу. Конечно, мы будем проводить исследования, чтобы понять, как наши благотворительные программы влияют на атмосферу в компании, вовлеченность сотрудников и лояльность клиентов.

В. П.: Но вы верите, что благотворительные программы влияют на прибыль и мотивированность сотрудников?

Р. И.: Я склонна сравнивать компании с людьми. Когда вы лично занимаетесь благотворительностью, на что это влияет? Наверное, в первую очередь на ваше самоощущение. Вы чувствуете себя социально ответственным, внимательным к окружающему миру, к людям, которые живут рядом с вами. Вы чувствуете себя хорошим человеком, одним словом. Вот и компания, имеющая благотворительные программы, чувствует себя хорошей компанией. И сотрудники чувствуют, что работают в хорошей компании, и это приятней, чем работать в компании, которую не волнует ничто, кроме прибылей.

В. П.: А на отношения с властью влияют ли ваши благотворительные инициативы? Благодарил ли вас губернатор Хабаровского края за то, что доставили одеяла для китов? Легче ли становится решать проблемы компании в высоких кабинетах?

Р. И.: У нас нет цели достичь нашими благотворительными акциями каких-то преференций от власти. Если кто-то высокопоставленный нас похвалит, мы, конечно, не откажемся от похвалы. Цели понравиться начальству мы не ставим перед собой, мы ставим цель помочь тем, кому мы можем помочь, понравиться людям — нашим клиентам и сотрудникам. Но мы всегда очень радуемся, когда благотворительный проект становится связующим звеном между людьми и государством, заполняет какую-то пустующую лакуну, — как, например, проект с регистром доноров костного мозга восполняет пробелы в существующей системе лечения онкологических заболеваний, помогает государственному здравоохранению работать лучше.

В. П.: А своему персоналу вы разъясняете суть ваших благотворительных проектов? Понимает ли оператор в почтовом отделении, что это за конверты идут в адрес казанской лаборатории?

Р. И.: Конечно, мы сопровождаем любой проект разъяснениями. Когда в наших проектах участвуют люди, работающие в поле, мы обязательно их брифуем. Конечно, существует человеческий фактор и кто-то может повести себя безответственно. Если нам о таких случаях сообщают, мы даем операторам дополнительные разъяснения. Плюс у нас очень развиты сети внутренней коммуникации, мы этим пользуемся и про наши благотворительные программы и их героев рассказываем всегда.

Идеи в воздухе

В. П.: Вы сами придумываете свои благотворительные программы или ждете, когда придут НКО и предложат что-нибудь?

Р. И.: По-разному бывает. Иногда вселенная как будто слышит наш запрос добра и надежды. Например, некоторое время назад мы обсуждали, что хорошо было бы сделать программу помощи женщинам, подвергающимся домашнему насилию. Это актуальная для нас проблема, потому что 80% работающих в Почте России — женщины. И мы уже почти все придумали, как вдруг к нам пришли партнеры и предложили практически такой проект, какой мы хотели осуществить и сами. Так получилась акция #ТыНеОдна — мы рассылали в шелтеры сумки помощи с предметами первой необходимости.

В. П.: Давайте под конец помечтаем. Какой проект вы хотели бы сделать, но еще не сделали? Какая социально значимая тема кажется вам наиболее актуальной сейчас?

Р. И.: Нам хотелось бы сделать проект, посвященный экологии. Что-то связанное с осознанным потреблением, утилизацией отходов, как-то повлиять положительно на окружающий нас мир, потому что здоровье и благополучие людей с благополучием окружающей среды связано напрямую.

Фото Павла Волкова