Подарим Вере надежду

У двухлетней Веры Кузнецовой редкая и особо зловредная форма рака крови. Спасти девочку может только пересадка костного мозга от папы. Но чтобы ее сделать, надо срочно где-то найти 215 тысяч рублей, которых у небогатой сельской семьи просто нет.

Когда у совершенно здоровой двухлетней девочки начинается понос, болит и раздувается живот, в последнюю очередь заподозришь рак. Тем более когда за три недели до этого ее обследовали, чтобы устроить в садик, и все было прекрасно. Но бдительный терапевт назначает УЗИ и новый анализ крови. В результатах зашкаливают лейкоциты и, самое страшное, огромное количество опухолевых клеток. Врач тут же подписывает направление к онкологу. Поверить невозможно!

– Мы были уверены, что соберем анализы и будем лечиться у гастроэнтеролога, – вспоминает мама Веры Кузнецовой София. – Я ведь представляла, что такое лейкоз: у моей одноклассницы болел племянник (он, к счастью, сейчас в ремиссии). Так по нему сразу видно было, что дело плохо: бледный, слабый, синяки на теле. А у нас-то ничего подобного!

Еще вчера Кузнецовы были счастливой и благополучной семьей. Муж Вячеслав – осмотрщик-ремонтник вагонов, жена София – продавщица в продуктовом. Для сельского райцентра на Дальнем Востоке у обоих хорошая работа. Недавно супруги переехали в дом, который купили в ипотеку. Старшему Родиону скоро в школу. Младшая Вера – умница, активная и немного хулиганистая. Весь этот мир в одночасье рухнул.

В тот же день, когда пришли анализы, девочку и маму положили в Краевой детский онкогематологический центр во Владивостоке. Там сделали пункцию костного мозга и поставили диагноз «острый лимфобластный лейкоз из ранних Т-клеток-предшественниц». Это не просто рак крови, а одна из самых тяжелых его разновидностей, которую начали отдельно диагностировать только лет десять назад.

На самом деле Вере повезло: она попала в те 55% пациентов с этой разновидностью лейкоза, которым удается достичь клинико-гематологической ремиссии. Это означает, что в крови опухолевых клеток больше нет, но в костном мозге некоторая их часть осталась. Окончательно добить болезнь можно, только пересадив костный мозг от здорового донора. Это для Веры единственная надежда.

Старший брат ей в качестве донора не подходит: он унаследовал от папы и мамы не тот набор генов тканевой совместимости, что у сестры. А времени на поиск неродственного донора в регистре просто нет: лейкоз может вернуться в любой момент. Поэтому врачи решили делать пересадку от одного из родителей (Кровь5 недавно писала, как такая операция возможна). Только мама София недавно переболела коронавирусом и донором пока быть не может. Значит, остается папа, он в Приморском крае, и забрать кроветворные клетки для дочки надо у него.

Сложность в том, что обследование и HLA-типирование отца, а также забор у него клеток костного мозга государство не оплачивает. С учетом дальних перелетов стоит все это недешево – 216 482 рубля. И Кузнецовым неоткуда такие деньги взять.

Когда на семью свалилась беда, София только-только собиралась выйти на работу из декрета. Теперь работодатель отказывается оформлять ей больничный, и никаких денег ни от него, ни от государства женщина не получает. Вячеслав на железной дороге зарабатывает по сельским меркам хорошо – 59 тысяч рублей в месяц. Однако половину этой суммы отдает за ипотеку. Выходило даже больше половины, но незадолго до болезни дочки Кузнецовы потратили материнский капитал на частичное погашение кредита. Думали, что теперь смогут позволить себе и в отпуск съездить, и ремонт сделать. Но скопить ничего толком не успели, а что успели, пошло на разные больничные расходы. Так что надеяться остается только на добрых людей. Поэтому семья и обратилась за помощью в Русфонд.

Вера о денежных проблемах, конечно, не знает. Она для этого еще очень маленькая. И в то же время для ребенка, которому только летом исполнилось два годика, Вера удивительно хорошо разговаривает. Общается складными сложными фразами. Любым игрушкам предпочитает книжки. И если есть время между медицинскими процедурами, сразу просит: «Мама, почитай!» Уже знает наизусть «Муху-цокотуху» и «Тараканище».

– Она лет с полутора говорит. Я сама таких детей никогда не видела. А сегодня на УЗИ доктор не мог поверить, что Веруше всего два годика, – не нарадуется мама.

Интересно, какой девочка вырастет. Чтобы это случилось, давайте поможем ей сейчас.

Подготовила Людмила Геранина.