Пять смертей Ильи Мечникова

Знаменитый физиолог, лауреат Нобелевской премии по медицине, человек, который пытался победить старость, а в ее лице — и саму смерть, умирал всю свою жизнь. И всякий раз неудачно. В детстве он упал в пруд и утонул, но вовремя подоспевший родственник вытащил его из воды. Ребенка откачали. В тот же самый вечер флигель дома Мечниковых, где спали дети, неожиданно загорелся. Илью успели вытащить из огня. В 1869 году, после смерти жены от туберкулеза, Мечников пытался покончить с собой, выпив морфий, но организм отторг яд. А когда вторая жена заразилась брюшным тифом, безутешный супруг ввел себе бактерии возвратного тифа, также собираясь уйти из жизни. И снова провал — после тяжелой болезни он, тем не менее, выздоровел (жена тоже). Все эти неосуществившиеся смерти как нельзя лучше иллюстрируют занятие, которому Мечников посвятил жизнь. С юности увлекаясь физиологией и патологией, он заканчивает Харьковский университет, изучает эмбриологию в Германии, работает вместе со знаменитым хирургом Сеченовым в Новороссийском университете в Одессе.

В конце 80-х годов XIX века Мечников выходит в отставку и уезжает в Италию. Именно там, разглядывая личинки морских звезд, он внезапно обнаруживает некие подвижные клетки, которые поглощают вторгшиеся в личинок инородные тела. Мечников называет их «фагоцитами», то есть клетками-пожирателями. Это открытие положит начало его теории фагоцитоза, за которую в 1908 году он получит Нобелевскую премию (совместно с немецким иммунологом Паулем Эрлихом).

В начале XX века Мечников проводит целую серию бактериологических экспериментов. Ставит он их на себе. Например, дважды выпивает культуру холерных вибрионов. И остается здоровым, в отличие от своего ассистента, который после той же дозы едва выживает. С тем же сумасшедшим спокойствием Мечников заражает себя сифилисом, желая проверить действие изобретенной им экспериментальной мази, которую надо профилактически втирать в места возможного заражения.

В 1903 году выходит знаменитый труд Мечникова «Этюды о природе человека», где он рассуждает о старости и необходимости изучения долголетия как главной задачи медицины. Он даже предлагает специальный термин «ортобиоз» — здоровый, счастливый, разумный цикл жизни, который включает в себя постоянную заботу о физическом здоровье и заканчивается (все же) естественной смертью.

В 1905 году года в Париже триумфально проходит лекция Мечникова под названием «Старость». В ней он, среди прочего, заявляет, что одна из возможных причин старения — бактерии, населяющие кишечник. Справиться с ними способны микробы, обитающие в разных видах кислого молока. Лучше всего, по словам Мечникова, это делает кисломолочная палочка, которую обнаружил в болгарском йогурте молодой физиолог Стамен Григоров.

После этой лекции в Париже моментально началась йогуртомания, которая быстро распространилась по Европе, а позже захлестнула и Америку. Мечников пытался противостоять ей, даже выпустил брошюру, где заявлял, что всего лишь высказал гипотезу, и что молочные микробы — вовсе не эликсир долголетия, по крайней мере, в настоящее время. Все было напрасно: даже врачи начали выписывать пациентам йогурт и простоквашу от подагры и других заболеваний.

А уж когда в 1908 году Мечников получил Нобелевскую премию, всем окончательно стало ясно, что такой человек не будет говорить зря. Йогурт навеки закрепился в коллективном сознании как весьма полезный для здоровья продукт.

В 1907 году выходит второй знаменитый труд Мечникова по физиологии «Этюды оптимизма». Характерно, что предисловие к русскому изданию этой книги представляет собой фактически надгробную речь на могиле российской науки. «Наука в России переживает продолжительный и тяжелый кризис. На науку не только нет спроса, но она находится в полнейшем загоне», — оптимистически замечает ученый. Более того, не только научная деятельность, но и вообще всякий умственный труд не находит в России надлежащей оценки, констатирует Мечников.

Все эти треволнения плюс начавшаяся Первая мировая война сильно отражаются на его здоровье. У Мечникова случаются несколько инфарктов. Летом 1916 года его, уже еле передвигающего ноги, переселяют в бывшую квартиру его коллеги — Луи Пастера. На это Мечников реагирует следующим образом: «Всю жизнь работал в пастеровском институте, теперь живу в пастеровской квартире. Надо теперь сжечь мое тело в печи для подопытных животных, а прах поставить в урне где-нибудь в институтской библиотеке».

9 июля 1916 года Илья Мечников умер. Это была его пятая и последняя смерть. Перед тем, как уйти, он попросил врача, присутствующего рядом, не забыть провести вскрытие и обязательно осмотреть кишки. «Мне кажется, что теперь в них дело», — были последние слова ученого. 

Прах с урной Мечникова до сих пор хранится в музее института Луи Пастера.