Жизнь

Со словом «жизнь» — сплошные загадки. Есть ощущение, что никто не представляет себе ни его смысла, ни происхождения. Словари описывают жизнь уклончиво. Например, «форма существования материи, характеризующаяся высокой структурной сложностью, способностью перерабатывать ресурсы внешней среды, развиваться, сопротивляться распаду и самовоспроизводиться». Или просто — «время существования живого организма».

Что касается этимологии, известно лишь, что «жизнь» восходит к древнеиндийскому jivati («живет»). А уж что там было дальше — вообще неизвестно. Единственная зацепка: в древнерусском языке существовало однокоренное слово «гоити» (оттуда же — былинное приветствие «Гой еси!»), которое означало одновременно «здравствовать», «выздоравливать» и «кормиться».

Логично предположить, что изначально «жизнь» в представлении наших предков — некая высшая сила, которая питает и держит на ногах. Однако со временем представление о ней в коллективном сознании начинает распадаться. Об этом можно судить хотя бы по разнообразию идиом, которые дошли до нашего времени. У жизни есть образ, и он довольно странный. Ее можно прожигать, как ткань, и разбить, как стекло. Подвесить на волоске, как груз. У нее есть склон, как у горы. Ее можно во что-то вдохнуть, а можно уйти из нее. Но все это решительно не приближает нас к ее смыслу, по крайней мере, в России. Не спасает даже  народная нумерология: сумма чисел, соответствующих буквам в слове «жизнь», дает 27, которые, в свою очередь, складываются в число 9. Оно соотносится с планетой Нептун, которая отвечает за высшие идеи и высшую гармонию. Замкнутый круг.

Где-то, конечно, наверняка есть лучшая жизнь. Может быть, в Англии или в Америке — их life наполнена сугубо телесным смыслом, поскольку происходит от древненемецкого слова lib, leib «тело» (а оно, в свою очередь, от праиндоевропейского корня *leip- «приставать, прилепляться»).

Но лучше все-таки поискать смысл жизни в античности, когда люди выражались исключительно стихами или крылатыми фразами. По поводу жизни, в частности, сохранились следующие латинские замечания: во-первых, она коротка, в отличие от искусства, которое вечно (Vita brevis ars longa). Во-вторых, ничто так не украшает жизнь, как дружба (Vitae sal — amicita). И в-третьих, без свободы и науки жизнь — это смерть (Vita sine litteris et libertate mors est). Что и требовалось доказать.